Я заметил ее издалека. Средних размеров кенгуру прыгала в сторону фривея, по которому я ехал, но была достаточно далеко от него. Я ехал с максимально разрешенной скоростью - 110 км/час. Слегка притормозил, на всякий случай. Кенгуру скрылась из вида. Я продолжал движение хотя и с меньшей, но все равно достаточно большой скоростью, километров 100 в час. Трафик в это время достаточно плотный, надо двигаться со всеми в одном режиме. Я продолжал время от времени искать ее взглядом, но не видел. Я потом только понял, как это произошло: там было плавное углубление вдоль дороги, поэтому я ее не видел, а она уже была близко. Увидел я ее снова уже только в тот момент, когда она перелетала в прыжке через ограду. Я не мог уйти в правую полосу, поскольку там был поток машин, я мог только тормозить, и я
затормозил изо всех сил, но шанса избежать столкновения не было, она была слишком близко. Удар был сильным. Наверное, она отлетела вперед, я не помню. Я помню, что когда я вышел из машины, она лежала перед ней. Она дергалась, пытаясь встать, но не могла. У нее явно были какие-то серьезные повреждения, которые не давали ей встать. Пока я соображал, что надо делать, остановилась еще одна машина. Из нее вышла женщина (как я потом узнал, ее звали Джеки) и сразу стала звонить куда-то. Потом она сказала, что позвонила в службу помощи животным, но те сказали, что сначала надо вызвать полицию, так что она вызвала полицию. Это было вполне логично, ведь мы перегородили пол-дороги, а в плотном утреннем трафике это серьезно. Машину я убирать не хотел, ведь она защищала нашу потерпевшую. Кенгуру время от времени пыталась встать и дергалась в сторону центра дороги, то есть прямо под колеса летящих машин. Я взял подстилку из машины и встал рядом с ней, закрывая ей путь к центру дороги и оставляя путь на обочину. Чувствовал я себя хреново, в смысле эмоций. Что меня успокаивало, это то, что она не выглядела умирающим животным. Если сначала она лежала на земле, и голова тоже лежала на земле, то теперь она лежала с поднятой головой и даже, казалось, осознанно огладывалась. Когда она дернулась в очередной раз, я присел и стал ее поглаживать, приговаривая “ничего, дорогая, терпи, сейчас приедут врачи и помогут тебе, все будет окей”. Полиция все не ехала. Джеки продолжала звонить, а я продолжал гладить кенгуру, я был сзади нее и гладил ее шею. Со временем я заметил, что она совсем успокоилась, но как только я прекращал ее гладить, она начинала беспокойно озираться. Я гладил ее снова, и она снова успокаивалась. Это положительно подействовало и на меня, видимо, я воспринял это как форму прощения. Так мы и сидели с ней, морально поддерживая друг друга. Наконец Джеки позвонили полицейские, уточняя наше местоположения. Вскоре они приехали. Первым делом, они поставили свою машину с включенными маячками сзади моей, одновременно закрывая ее и подавая сигнал водителям, что эта полоса закрыта. “Ну вот, - сказал я своей подопечной, - все хорошо, сейчас тебе помогут”. К нам подошли двое полицейских - молодой человек и симпатичная стройная девушка, про которых я всегда думал, что такие полицейские бывают только в кино. Я, наверное, еще в жизни так не радовался полицейским. Они стали спрашивать, все ли со мной в порядке. Я сказал, что со мной все в порядке, а вот кенгуру нужна помощь. Пока я это говорил, я машинально перестал ее гладить, и она тут же начала искать мою руку, заерзала и стала оглядываться. Я продолжил ее гладить, и она тут же успокоилась. Девушка полицейская это заметила и улыбнулась. Парень полицейский пошел к их машине. Девушка сказала: “Мы должны первым делом убрать ее с дороги”. Конечно, понятно, ведь мы же задерживаем машины.
"Конечно, - говорю, - давайте, у меня вот и подстилка есть, положим ее на подстилку и перенесем."
"Это не очень приятная процедура", - продолжала девушка.
Понятное дело, любое движение для кенгуру сейчас будет ужасной болью, но что поделать. Я представил, как они возьмут ее сейчас за лапы и потащат волоком на обочину. Ну что, придется ей потерпеть
"Конечно, - говорю, - давайте, я помогу".
Я нагнулся к кенгуру и сказал “потерпи дорогая, сейчас мы тебя немного передвинем, а потом приедут врачи и помогут тебе, все будет хорошо”.
Я уже собрался расстелить свою подстилку перед ней, когда вернулся парень полицейский. В его руках был карабин. Я, конечно, сразу все понял, но, видимо, был как-то не готов, поэтому задал дурацкий вопрос: “Что вы собираетесь делать”? Такой вопрос мог бы задать какой-нибудь профессор Плейшнер, увидев , как гестаповец направляет пистолет на него.
"Нам придется ее застрелить", - сказал парень, кажется, пытаясь изобразить сострадание, а, может, и действительно сочувствуя. Мне, а не кенгуру.
Я пытался что-то говорить, доказывал им, что она не умрет, посмотрите, она в сознании , даже держит голову.
"Слушай, - сказал полицейский, - даже если мы ее отнесем на обочину, - а по нашим инструкциям мы не должны это делать, - но даже если отнесем, она не выживет. У нее перебиты ноги, она не сможет ходить и умрет с голоду или ее съедят лисы."
"Разве вы не можете вызвать ветеринаров?" - взывал я.
"Они не приедут", - полицейский смотрел на меня с сожалением, как на человека, который не понимает простых вещей, поскольку просто не знаком с темой.
Девушка - полицейская сказала что-то стоящей тут же Джеки, и та подошла ко мне.
“Пойдем, посидим у меня в машине, успокоимся.” И я покорно побрел с ней. Как будто меня лишили способности что-то делать и решать самостоятельно. Я сел к Джеки в машину, она села на место водителя. И тут меня прорвало. Я начал реветь. Слезы ручьями катились из глаз, и я с трудом сдерживался, чтобы хотя бы не начать рыдать. Кажется, мне было ужасно жалко себя. Джеки протянула мне платок.
"Правда, поверь, - сказала она, - у нее нет шансов, если у кенгуру перебиты ноги, у нее нет шансов."
Раздался выстрел. Через мгновение еще один. “Что, с первого раза не мог попасть?” - зло подумал я.
"Теперь и правда нет", - сказал я.
Я перестал реветь.
Мы еще какое-то время сидели. Потом я сказал “Спасибо Вам, я пойду.” Джеки оглянулась. Видимо, увидела, что кенгуру еще не убрали, и сказала : "Давай посидим еще немного".
"Да нет, я нормально. Пойду. Спасибо еще раз."
Я вышел из машины и пошел назад. Мертвая кенгуру лежала там же. Там же стояли полицейские. Я зашел за свою машину, открыл задние двери, чтобы положить уже не нужную подстилку. Новый приступ плача настиг меня внезапно, мне казалось, что я уже успокоился. Прячась за открытой дверью моего вэна, я стал вытирать глаза. Полицейские подошли ко мне, тут же подошла и Джеки. Они втроем стали убеждать меня, что у кенгуру не было шансов, что моей вины тут нет, это обычное дело, кенгуру часто выпрыгивают на дорогу. Девушка посмотрела на меня внимательно и спросила: “А Вы куда едете?”
Я сказал, что еду на фабрику.
"А Вы как себя чувствуете? Хотите, может, посидите у нас в машине, мы не торопимся, мы будем здесь сколько понадобится”.
Похоже, в их глазах главным потерпевшим был я.
"Нет, нет, спасибо, я в порядке", - поспешил уверить я. Не хватало только чтобы они еще на руках меня покачали. - "Спасибо вам большое, я поеду".
Я сел в машину. Полицейские уехали, Джеки уехала, поехал и я, даже не посмотрев на кенгуру, которую они, видимо, оттащили на обочину.
Оказалось, что я не очень-то был в порядке. Я остановился. Плач, как приступ рвоты, настиг меня снова. Тут уже мне некого было стесняться. Потом наступило облегчение.
Остаток дня я провел за работой, что отвлекло меня немного, но не отпустило совсем.
Всегда радовался, что я не ем мясо, а, значит, не участвую в убийстве животных, а вот ведь как получилось. И какой тут сделаешь вывод? Да никакой, просто такая жизнь.
Comentários